Краеугольным камнем в фундаменте релятивизма является постулат о предельности скорости света  для движения любых тел и для скорости передачи любых взаимодействий.

Но при этом, ни скорость распространения гравитации, ни скорость распространения электрического поля, по сей день не измерены.

Одним из первых, кто взялся за экспериментальное доказательство того, что скорость движения тел не может превысить скорость света, стал немецкий физик Вальтер Кауфман.

Его опыты с исследованием движения электронов в перекрещивающихся электрических и магнитных полях, отклоняемых от прямолинейной траектории, проведённые уже после того, как научное сообщество охватила релятивистская лихорадка, вызванная мощнейшей пропагандой теории А.Э. Эйнштейна, показали, что быстро движущиеся электроны отклоняются от прямолинейной траектории  гораздо слабее, чем движущиеся медленно.

Из этого был сделан удивительный по своей фантастичности вывод: «Масса электронов растёт с увеличением скорости».

Но при этом не было взято в расчёт, что отклоняющая сила действовала на быстрые электроны  меньше времени, чем на медленные и, соответственно, отклоняла электроны от прямолинейной траектории  на меньшее расстояние.

Также в этих опытах не была учтена и центробежная сила, действующая на всякое непрямолинейно движущееся тело, а при отклонении электронов от прямолинейной траектории они движутся, отнюдь,  не прямолинейно.

Кроме того, движение электронов в перекрещивающихся электрических и магнитных полях является движением по спирали, что вполне может вызывать и появление силы гироскопической, которая тоже не была учтена.

Мало того, этот т.н. «рост массы» от скорости никак не подтверждался  движением электронов, ускоряемых электрическими полями - энергия разогнанных электрическим полем электронов точнёхонько укладывалась в классическую (нерелятивистскую) формулу (eU=mV²/2).

Но и тут «находчивые» экспериментаторы не растерялись, заявив о росте «поперечной» массы электрона, видимо, полагая, что масс у электрона может быть несколько, и проявляют они себя по-разному в зависимости от внешних условий.

Появление циклических ускорителей (синхротронов) вроде бы подтверждало невозможность преодоления барьера ограниченного  скоростью света.

Все попытки разогнать электроны в  синхротронах до скорости выше скорости света заканчивались неудачей.

Но почему при этом не были учтены потери на излучение, остаётся только догадываться.

Первое описание эксперимента на синхротроне КалТеха сделал человек, которого вряд ли можно заподозрить в неприятии ТО АЭ, - был Ричард Фейнман.

На этом  синхротроне электроны были разогнаны до скорости меньшей скорости света всего на 1/8 миллионную, т.е. меньше скорости света примерно на 40 м/сек.  При этой скорости исследователи увидели внутри синхротрона свет!

Потом на других более мощных ускорителях электроны разгоняли до скоростей ещё более близких к скорости света, но при этом вся! подводимая к электронам энергия уносилась излучением, частота которого была тем выше, чем ближе к скорости света была скорость электронов.

Следует помнить, что электроны в синхротронах отклонялись от прямолинейной траектории магнитным полем, т.е. оно-то и было причиной ограничивающей скорость электронов скоростью света.

Не было бы магнитного поля, не было бы и излучения, которое уносило энергию.

Прошло более половины века (20-го), и г-да релятивисты, видя очевидную шаткость экспериментального обоснования своих представлений, решились на проведение ещё одного опыта, который бы раз и навсегда развеял все сомнения в правильности теории АЭ.

Этим опытом стал опыт Бертоцци, проведённый в 1964 году в США.

Опыт проводился на линейном электростатическом ускорителе с энергиями электронов в несколько МэВ.

Энергия, выделяемая на мишени снова точнёхонько укладывалась  в классическую формулу  eU=mV²/2), т.е скорость электронов при таких энергиях должна была превышать скорость света в разы!

Что тогда оставалось - признать конец релятивизма?

Не тут-то было:

Бертоцци и сотоварищи заявили о том, что скорость электронов была ими измерена и не превышала скорости света.

В описании опыта говорилось о двух датчиках, фиксирующих момент их пролёта электронами.

Расстояние между датчиками  составляло ок. 10 метров.

При этом сигналы с обоих датчиков подавались на один-единственный вход вертикального отклонения однолучевого осциллографа.

Но ни схемы подключения, ни схемы согласования длинных линий в описании опыта не было приведено.

Мало того, этот опыт  никем не был повторен.

Т.е. имеет место быть удивительный случай, когда в физике, в которой всё принято проверять и перепроверять, предлагается положиться на абсолютную научную  объективность и профессионализм экспериментаторов, и на то, что они не могли ошибаться ни при каких условиях.

Неудивительно, что  уже в том же 1964 году АН СССР выносит закрытое постановление «О запрете критики теории относительности АЭ».

Мало ей было двух предыдущих запретов - 1934 и 1942 годов!